Ветер, сумерки, дождь. В чёрном, вымокшем за день асфальте
Отражается свет фонаря - неестественно бел.
Мой Меркуцио смотрит в окно, говоря о Тибальте,
Чтоб никто выражения глаз разглядеть не сумел.
Чем Шекспир и хорош - между строк его сотню историй
Можно где разглядеть, где придумать, всё в тему, всё влёт.
Мой Меркуцио любит до слёз каждый камень в Вероне,
Его сердце наполнено солнцем, тягучим, как мёд.
Я ему подарю крупный план - пять минут авансцены,
Где он станет героем трагедии, прочих затмив.
Мой Меркуцио смерти не верит, и это бесценно -
Алый свет вместо крови по сцене струится от них.
И лежат - голова к голове, как ни разу при жизни,
В луже алого света Меркуцио мой и Тибальт.
Переломом ромкома в трагедию - сбой в механизме,
Просто двое, которых сюжет смёл, как с палубы шквал.
Ветер, сумерки, дождь - я назло им придумал Верону,
Золотую, как солнечный свет сквозь кусок янтаря,
Где застыла секунда - и двое в ней: рыцарь и клоун,
Голова к голове, и так близко - что ближе нельзя.